Книга Я дрался за Украину - Антон Василенко

А.К. — Я родился 2 марта 1929 года на Холмщине, в селе Тератин Грубешовского уезда — и сейчас эта территория принадлежит Польше, и тогда принадлежала. Мой отец был крестьянин, в семье нас родилось двое детей. Мою мать звали Анна, она умерла в 1935 году — мне тогда было шесть лет, а брату Евгению три, он 1932 года рождения.

Антон Костюк, фото 1950-х годов

И наши деды с нами жили — вообще-то, нас больше деды воспитывали, а отец вел хозяйство. Когда я был мальчишкой, то мы с дедом работали на пару. Деда по матери звали Илья Романчук, а бабушку звали Варвара. В Первую мировую войну наших дедов вывезли в Россию, в Рязанскую губернию, увидели, как там люди жили. Говорили, что там им жилось хорошо. Тогда ведь еще не было колхозов! Им, как беженцам, принесли и муку, и хлеб — что требовалось, то местные жители давали в то время.

Мы имели десять гектаров земли, немного луга, немного леса — работы хватало. Лес отец берег для нас с братом — чтобы каждому хату поставить. Имели хорошую хату, построили ее в 1934 году, крышу покрыли жестью, мастера еще мне из этой жести свисток сделали. А еще у отца в соседнем селе жила сестра. Она умерла и на него написала завещание — свою хату, тоже покрытую жестью.

Я окончил школу, семь классов — сначала мы ходили в польскую школу. В наших краях школы были только на польском языке, украинского слова мы не слышали, поляки нас подавляли. Хотя с местными поляками мы жили неплохо, а вот с приезжими из коренной Польши — враждовали.

В 1939 году, когда пала Польша, к нам первыми пришли советские войска. Местные коммунисты поставили арку — встречать советы. Коммунистов у нас было три или четыре человека, их потом немцы расстреляли. Приехала на лошадях советская кавалерия — мешок вместо седла, поводья из шнурка, винтовка на шнурке. А поляки были подтянутые, кони в шорах, все вычищенное — как на параде! А эти приехали плохо обмундированные, и это сразу бросалось в глаза.

Еще в 1938 году отца арестовали поляки, посадили в лагерь Береза-Картузская, это под Брестом. За что? Потому что нашли запрещенную литературу и «приписали ему Украину». Он рассказывал, что вместо прогулки их там гнали на поля камни выбирать. Отец просидел до 1939 года, а когда пришли советы, то поляки сбежали, открыли ворота, и все заключенные повыходили. Дня через четыре отец пришел домой — от Бреста до нас недалеко, если идти через Дорохуск.

А.И. — Как изменилась жизнь с приходом советских войск?

А.К. — У них не было времени какие-то изменения делать, потому что они простояли у нас неделю и ушли, а после них пришли немцы. На Буге сделали советско-германскую границу. Советы как пришли, то сразу давай лазить по сараям — сено тянут, все тянут. Как варвары! Немцы этого не делали — пришли культурно, сразу туалет ставят, яму выкопали. Мы, пацаны, возле них бегали. Они весь мусор — в яму, и яму накрывали. Очень культурные были, с нами обходились очень хорошо, говорили: «Украин — гут-гут!» Я по-немецки немного научился, потому что в школе учил и немцы стояли у нас в хате. Это сейчас немного забыл, а тогда мог говорить неплохо.